Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Николай Гумилев. Ахматова гордилась своим великодушием:

Читайте также:
  1. А где служил Николай?
  2. Белоусов Николай Иванович
  3. Головченко Николай Федорович
  4. Дудник Николай Денисович
  5. Миф о том, что Николай II был тираном, который уничтожал русский народ.
  6. Николай Гумилев

 

Ахматова гордилась своим великодушием:

 

«Выбрала сама я долю другу сердца моего: отпустила я на волю в Благовещенье его».

 

Гумилев лучше понимал, что происходит. В конце первого года воли он написал жене такие слова:

 

«Милая Аня, я знаю, ты не любишь и не хочешь понять это…»

 

Ho и эта правда не была настоящей правдой. Анна имела право ответить на горькое письмо мужа словами Баратынского, выбранными для эпиграфа к «Четкам»:

 

«Прости ж навек! Но знай, что двух виновных, не одного, найдутся имена в стихах моих, в преданиях любовных».

 

Отпущенный на волю Гумилев тут же, на глазах у жены, стал ухаживать за сестрой своего ученика Георгия Адамовича. Вскоре Таня Адамович стала его официальной любовницей. С тех пор Ахматова на амурные приключения милого друга Коли перестала реагировать. Однако день этой измены запомнила. П. Лукницкий отмечает в Дневнике, что, диктуя ему сведения о трудах и днях Гумилева и упомянув, что 6 января 1914 года он познакомился с Таней Адамович, Анна Андреевна «чуть вздохнула», и ему «показалось, что этот вздох был не случайным».

 

* * *

 

Выбрала сама я долю

Другу сердца моего:

Отпустила я на волю

В Благовещенье его.

Да вернулся голубь сизый,

Бьется крыльями в стекло.

Как от блеска дивной ризы,

Стало в горнице светло.

 

4 мая 1915, Петербург

 

* * *

 

Покорно мне воображенье

В изображеньи серых глаз.

В моем тверском уединенье

Я горько вспоминаю Вас.

 

Прекрасных рук счастливый пленник

На левом берегу Невы,

Мой знаменитый современник,

Случилось, как хотели Вы,

 

Вы, приказавший мне: довольно,

Поди, убей свою любовь!

И вот я таю, я безвольна,

Но все сильней скучает кровь.

 

И если я умру, то кто же

Мои стихи напишет Вам,

Кто стать звенящими поможет

Еще не сказанным словам?

 

Июль 1913, Слепнево

 

* * *

 

Вечерние часы перед столом.

Непоправимо белая страница.

Мимоза пахнет Ниццей и теплом.

В луче луны летит большая птица.

 

И, туго косы на ночь заплетя,

Как будто завтра нужны будут косы,

В окно гляжу я, больше не грустя,

На море, на песчаные откосы.

 

Какую власть имеет человек,

Который даже нежности не просит!

Я не могу поднять усталых век,

Когда мое он имя произносит.

 

Лето 1913, Слепнево

 

* * *

 

Мальчик сказал мне: «Как это больно!»

И мальчика очень жаль.

Еще так недавно он был довольным

И только слыхал про печаль.

 

А теперь он знает все не хуже

Мудрых и старых вас.

Потускнели и, кажется, стали уже

Зрачки ослепительных глаз.

 

Я знаю: он с болью своей не сладит,

С горькой болью первой любви.

Как беспомощно, жадно и жарко гладит

Холодные руки мои.

 

<Октябрь> 1913

 

* * *

 

Здравствуй! Легкий шелест слышишь

Справа от стола?

Этих строчек не допишешь —

Я к тебе пришла.

Неужели ты обидишь

Так, как в прошлый раз, —

Говоришь, что рук не видишь,

Рук моих и глаз.

У тебя светло и просто.

Не гони меня туда,

Где под душным сводом моста

Стынет грязная вода.

 

Октябрь 1913, Царское Село

 

* * *

 

Знаю, знаю – снова лыжи

Сухо заскрипят.

В синем небе месяц рыжий,

Луг так сладостно покат.

 

Во дворце горят окошки,

Тишиной удалены.

Ни тропинки, ни дорожки,

Только проруби темны.

 

Ива, дерево русалок,

Не мешай мне на пути!

В снежных ветках черных галок,

Черных галок приюти.

 

Октябрь 1913, Царское Село

 

* * *

 

У меня есть улыбка одна:

Так, движенье чуть видное губ.

Для тебя я ее берегу —

Ведь она мне любовью дана.

Все равно, что ты наглый и злой,

Все равно, что ты любишь других.

Предо мной золотой аналой,

И со мной сероглазый жених.

 

Ноябрь 1913

 

* * *

 

Со дня Купальницы-Аграфены

Малиновый платок хранит.

Молчит, а ликует, как Царь Давид.

В морозной келье белы стены,

И с ним никто не говорит.

 

Приду и стану на порог,

Скажу: «Отдай мне мой платок!»

 

16 ноября 1913, Царское Село

 

 


Дата добавления: 2015-09-06; просмотров: 119 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: НАДПИСЬ НА НЕОКОНЧЕННОМ ПОРТРЕТЕ | Амедео Модильяни за несколько лет до смерти. | Анна Ахматова (третья слева), крайняя справа Маша Кузьмина-Караваева. | ИСПОВЕДЬ | ПЕСНЯ ПОСЛЕДНЕЙ ВСТРЕЧИ | Николай Гумилев | Анна Ахматова. Худ. Н. Альтман, 1914 г. | Федор Сологуб | Николай Гумилев, 1910-е годы. | ТАМАРЕ ПЛАТОНОВНЕ КАРСАВИНОЙ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
СМЯТЕНИЕ| НОЯБРЯ 1913

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.01 сек.)