Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

II. XVII век: кодификация православной сакраментологии

Читайте также:
  1. II. ОРГАНИЗАЦИЯ МОЛОДЕЖНОГО СЛУЖЕНИЯ В РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
  2. Благословите, пожалуйста, меня и моего из­бранника на дружбу для дальнейшего создания православной семьи.
  3. Выдающиеся иерархи Румынской Православной Церкви
  4. Где же причина омертвления церковной православной общины?
  5. ГЛАВА III. ОСНОВЫ ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЫ
  6. Грузинский экзархат в составе Русской Православной Церкви.

Конец XVI — начало XVII веков стали временем оформления официального учения Православной Церкви о Таинствах, что было вызвано необходимостью занять определенную позицию в межконфессиональных спорах, первоначально возникших в среде западного христианства в связи с появлением реформированных Церквей, отделившихся от Католической Церкви. Первый шаг в этом направлении был сделан патриархом Константинопольским Иеремией II Траносом († 1595)[14], который в 1576 г. изложил в своем пространном послании лютеранским богословам из Тюбингена основные положения православной веры, включая учение о Таинствах[15]. Сакраментологическая доктрина Иеремии в целом следует латинским схоластическим схемам: утверждается седмеричное число Таинств, в каждом из них выделяются материя, форма и т. д., но при этом подчеркиваются и некоторые отличия православной сакраментологии от католической[16]. Аналогичная сакраментологическая доктрина содержится в «Сочинении о святых и священных таинствах» (Συνταγμάτιον περὶ τῶν ῾Αγίων καὶ ἱερῶν μυστηρίων. Венеция, 1600) и других работах титулярного митрополита Филадельфии Ликийской Гавриила Севира († 1616), в письмах патриарха Александрийского Мелетия Пигаса († 1601) и других произведениях греческих авторов той эпохи[17].

На этом фоне совершенно неожиданно прозвучало «Восточное исповедание христианской веры» (первоначальное латинское издание: Женева, 1629; исправленное латино-греческое издание: Женева 1633), написанное племянником Мелетия Пигаса, патриархом Александрийским и затем Константинопольским Кириллом Лукарисом († 1638)[18], в котором его автор изложил учение о Таинствах, в целом согласное с кальвинистскими символическими книгами. «Исповедание...» Кирилла Лукариса было осуждено на целом ряде церковных Соборов XVII в. (Константинопольские 1638, 1642 и 1672 г., Иерусалимский 1672 г.[19]). Ключевыми оппонентами Кирилла Лукариса стали протосинкел Константинопольской патриархии Мелетий Сириг († 1663) и патриарх Иерусалимский свт. Досифей II Нотара († 1707), первый из которых написал «Опровержение кальвинистских глав и вопросов Кирилла Лукариса» (Κατὰ τῶν καλβινικῶν κεφαλαίων καὶ ἐρωτήσεων Κυρίλλου τοῦ Λουκάρεως,ἀντίῤῥησις, опубликовано в Бухаресте в 1690 г.) и ряд других небольших сочинений и проповедей, а второй составил «Исповедание православной веры», принятое на Иерусалимском Соборе 1672 г. и полностью следующее линии солидаризации — с определенными оговорками — с католической сакраментологией, восходящей к Иеремии II Траносу и, далее, к Геннадию Схоларию[20].

Еще один авторитетный вероучительный текст, созданный в качестве реакции на выступление Кирилла Лукариса, а также как ответ на католическую униатскую пропаганду в восточнославянских землях, — это «Православное исповедание веры кафолической и апостольской Восточной Церкви», написанное митрополитом Киевским Петром Могилой († 1646) и первым ректором Киевской Академии игуменом Исаией Козловским († 1651). Оно было изначально создано по-латыни и впервые провозглашено на Киевском Соборе 1640 года. Учение о Таинствах в «Православном исповедании...» излагалось еще ближе к католическому, чем в сочинениях греческих авторов того времени, поэтому оно вызвало критику и после перевода на греческий язык было исправлено Мелетием Сиригом. В исправленном виде «Православное исповедание...» было окончательно принято на Ясском Соборе 1642 года, а затем утверждено греческими патриархами на Константинопольском Соборе 1643 года. «Исповедание православной веры» патриарха Досифея Нотары, «Православное исповедание...» митрополита Петра Могилы, а также акты Константинопольского Собора 1691 года[21] стали основой официального учения Православной Церкви о Таинствах и доныне остаются ею: несмотря на критику некоторых положений этих исповеданий в ΧΙΧ и, особенно, ΧΧ в., вероучительные документы, отменяющие или исправляющие какие-либо положения перечисленных выше текстов в области сакраментологии, в Православной Церкви соборно не рассматривались и не принимались[22].

 

III. Вопросы литургики в Киеве и в Москве XVII века

Помимо создания «Православного исповедания...», в ходе полемики с незадолго до того возникшей унией значительной части бывшей Киевской митрополии с Римским престолом, митрополит Киевский Петр Могила написал книгу под названием «Λίθος...» и составил уникальную редакцию Требника, что фактически стало первым опытом исследований в области литургики, предпринятым среди православных славян. «Λίθος abo Kamień z procy prawdy Cerkwie Świętey prawosławney Ruskiey...» (Киев, 1644)[23], опубликованный Петром Могилой (возможно, работавшим над книгой в соавторстве с кем-либо из своих единомышленников) под псевдонимом Евсевий Пимин, представлял собой ответ на сочинение перешедшего сначала в унию, а затем и в латинский обряд архимандрита Кассиана Саковича († 1647)[24]. Сочинение Саковича называлось «Ἐπανόρθωσις abo Perspektiwa, y obiaśnienie Błędów, Herezyey, y Zabobonów, w Grekoruskiey Cerkwi Disunitskiey...» (Краков, 1642) и содержало уничижительные насмешки над традиционным православным богослужением. Свт. Петр Могила пространно опроверг аргументацию Саковича, но, будучи и сам последователем пост-тридентской латинской сакраментологии, согласился с отдельными упреками своего оппонента.

Окончательный — с точки зрения свт. Петра Могилы — ответ на католическую критику православной литургической традиции был им дан в подготовленном им богослужебном издании «ΕΥΧΟΛΟΓΙΩΝ албо Молитвословъ или Требникъ» (Киев, 1646). Несмотря на типовое название, Требник Петра Могилы отличался от обычных Требников того времени самым существенным образом: в нем были даны пространные богословские и практические комментарии к каждому из семи Таинств, а в число прочих чинопоследований входило несколько десятков новых, в других изданиях Требника не встречавшихся. В предисловии к своему Требнику Петр Могила писал, что взял эти чинопоследования «из грецких Евхологий и стародавных рукописаных словенских Требников», но в действительности большинство из них представляли собой собственные сочинения Петра Могилы, составленные с оглядкой на соответствующие чины римского Ритуала (и даже с использованием непосредственно текстов латинских молитв). Пространные комментарии к чинам Таинств в Требнике также основывались на латинских изданиях — в первую очередь, на «Rituale Romanum Pauli V Pontificis Maximi iussu editum» (Roma, 1615), откуда многие разделы комментариев были переведены на славянский почти без редактуры[25]. Впоследствии Требник Петра Могилы оказал большое влияние на развитие как самого богослужения, так и науки о нем в русской и, шире, славянской традиции.

Кроме свт. Петра Могилы, среди православных украинцев и белорусов XVII века были и другие авторы, интересовавшиеся проблемами литургики. Значительное распространение получила, например, книга Феодосия Софоновича, игумена киевского Михайловского Златоверхого монастыря († 1676), опубликованная на белорусском языке под названием «Выклад о Церкви святой и о церковных речах, о службе Божой и о вечерни...» (Киев, 1667), в которой была сделана попытка синтезировать толкования свт. Симеона Солунского с пост-тридентской латинской сакраментологией.

Если в Киевской митрополии в XVII веке вопросы богословия Таинств оказались в центре внимания из-за необходимости отреагировать на конфессионализацию западного христианства, а проблемы православной обрядности — из-за критики со стороны униатов, то в Московской Руси того же времени начало активного обсуждения литургической тематики было во многом вызвано открытием для себя московитами особенностей греческой богослужебной практики. К XVII веку греческая литургическая традиция несколько видоизменилась по сравнению с теми более архаичными обычаями, которые сохраняли у себя русские, и это было хорошо заметно в ходе частых визитов греческих иерархов и священнослужителей в Москву в 1-й половине XVII века, после учреждения в 1589 году Московской Патриархии и восстановления церковного общения между греками и Москвой (которое было практически прекращено в 60-е годы XV в.). Кроме того, и в землях Киевской митрополии, и в Москве с XVI века активно развивалось книгопечатание, причем редактура богослужебных книг шла разными путями, так что к середине XVII века украинские издания заметно отличались от московских.

Для изучения греческих церковных обычаев на Восток был отправлен ученый монах и церковный дипломат Арсений Суханов († 1668)[26], предпринявший в 1649–1653 годах несколько путешествий, результаты которых были изложены им в книге «Проскинитарий»[27]. Особый интерес составляет литургическая часть «Проскинитария», озаглавленная как «Тактикон, иже есть Чиновник, како греки церковный чин и ныне содержат»[28]. Во время следующей командировки Арсения Суханова на Афон им было выкуплено у греческих монастырей несколько сотен рукописей, которые он привез в Москву в 1655 году; эта коллекция образовала ядро греческой части рукописного собрания Московской Патриаршей (впоследствии Синодальной) библиотеки.

В 1653 году Московский патриарх Никон начал церковно-литургическую реформу, имевшую своей целью привести русскую литургическую традицию в соответствие греческой. В 1655 году был опубликован исправленный Служебник, а затем, вплоть до конца XVII века, выходили новые переводы и других богослужебных книг. В качестве идеологической платформы для начавшейся реформы была издана книга «Скрижаль» (Москва, 1656), которую можно назвать первым русским литургическим руководством. «Скрижаль» представляла собой перевод толкования на Божественную литургию Иоанна Нафанаила[29], с приложением ответов патриарха Константинопольского Паисия на различные литургические вопросы русских (фактический автор ответов — Мелетий Сириг) и перевода Συνταγμάτιον-а Гавриила Севира (с полным текстом книги можно ознакомиться здесь).

Исправление богослужебных книг и церковная реформа, проведенная Никоном и последующими Московскими патриархами, вызвала резкое неприятие у части клира и народа, что спровоцировало в Русской Церкви раскол, продолжающийся и поныне[30]. Раскол породил в XVII–XIX веках обширную полемическую литературу, в основном сосредоточенную на литургических вопросах, — уже просто в силу того, что ключевыми для этого раскола были именно обрядовые разногласия.

Еще одним ярким событием в церковной жизни Москвы XVII века стали споры о моменте преложения Святых Даров на Божественной литургии, разгоревшиеся между 1685 и 1690 годами. К этому времени в Русской Церкви получила распространение сакраментологическая доктрина, восходящая через труды Петра Могилы, Феодосия Сафоновича, другую малороссийскую богословскую литературу к пост-тридентскому католическому учению о Таинствах. В 1685 году в Москве появились греческие ученые братья, монахи Иоанникий († 1717) и Софроний († 1730) Лихуды, присланные патриархом Иерусалимским Досифеем ΙΙ Нотарой по запросу московских властей[31]. Они возглавили борьбу против «латинствующего» подхода в московском богословии того времени, которая вызвала к жизни целую серию трактатов по богословию Евхаристии[32] и в конце концов увенчалась успехом, так что чересчур латинизированная сакраментология в духе Петра Могилы и Феодосия Сафоновича была скорректирована в духе «Исповедания православной веры» Досифея Нотары. Заключительную точку в спорах поставил Московский Собор 1690 года; в том же году получил официальное одобрение и антилатинский догматический сборник «Щит веры», содержавший обширный литургико-богословский материал[33].

Одним из ярких участников этих споров, как и вообще интеллектуальной жизни Москвы того времени, был Евфимий Чудовской († 1705), справщик Московского печатного двора и монах кремлевского Чудова монастыря[34], которого можно назвать первым русским специалистом по литургике. Он принимал непосредственное участие в переводе, редактуре и издании целого ряда русских богослужебных книг, а кроме того, занимался переводами с греческого и латинского языков. Среди его переводов — святоотеческие литургические комментарии, богослужебные толкования свтт. Симеона Солунского и Марка Эфесского, тексты Литургии апостола Иакова и римской мессы и т. д. Перу Евфимия принадлежит «Учительное известие» — руководство практического характера, доныне помещаемое в приложении к русским изданиям Служебника[35]. По поручению Евфимия одним из его учеников был переведено с греческого языка сочинение Николая Вулгариса «Κατήχησις ἱερὰ. Ἤτοι, Τῆς Θείας, καὶ Ἱερὰς λειτουργίας Ἐξήγησις. Καὶ Ἐξέτασις τῶν χειροτονουμένων» (Венеция, 1681)[36], в котором в форме вопросов и ответов доступно излагалось учение о семи Таинствах и описывался порядок совершения вседневных служб суточного круга и Божественной литургии (у греков это сочинение быстро сделалось очень популярным и переиздается по сей день, но в России оно не получило большого распространения[37]).

В 80-е годы XVII века состоялось и знакомство московских богословов и ученых с достижениями западной литургической науки — в лице, в первую очередь, знаменитого «Εὐχολόγιον sive Rituale graecorum...» Жака Гоара (Paris, 1647), материал которого использовался и при исправлении богослужебных книг, и в ходе споров о времени преложения Святых Даров; часть комментариев Гоара к изданным им текстам была переведена на церковнославянский язык. Известность получили также книги Георга Кассандера «Liturgica de ritu et ordine dominicæ coenæ celebrandæ...» (Köln, 1558) и Петра Аркудия «De Concordia Ecclesiae Occidentalis et Orientalis in septem Sacramentorum administratione» (Paris, 1626). Другие западные исследования XVII века, касающиеся истории византийского богослужения[38], оставались менее известны.

 


Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 281 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: V. XIX век: оформление литургики как самостоятельной научной и учебной дисциплины | VI. Расцвет литургики в России в конце ΧΙΧ — начале ΧΧ веков | VII. Православная литургика в ΧΧ веке |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
I. Истоки| IV. XVIII век и начало XIX века

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)