Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Язык законов

Читайте также:
  1. В поисках законов реальности
  2. Из протокола заседания бюро Молотовского областного комитета ВКП(б) № 271(§ 6) – о нарушении законов об арестах и предварительном следствии в Молотовской области
  3. ИССЛЕДОВАНИЕ ЗАКОНОВ ПОСТОЯННОГО ТОКА
  4. КОДЕКС ЗАКОНОВ О ТРУДЕ Р.С.Ф.С.Р. ИЗД. 1922 Г.
  5. Кодекс законов о труде РСФСР 1923 г.
  6. Монтескье о природе законов общества
  7. Надзор прокуратуры за исполнением законов органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие

Стиль древнескандинавских законов отличается прежде всего своей эпической конкретностью. Вместо того, чтобы предписывать общее и абстрактно сформулированное правило, — как обычно делается в большинстве современных и даже средневековых законов, — наши провинциальные законы повествуют о возможных прецедентах, которые и фигурируют впоследствии в качестве образцов. Случай обычно описывается лаконичными предложениями в настоящем времени, часто начинающимися со слова «ныне» и украшенными аллитерацией и другими поэтическими средствами выражения, с тем чтобы облегчить запоминание самого закона. Например:

Ныне едет человек по дороге
и видит: лежит перед ним труп.
Он должен вернуться назад
и сказать в ближайшем селении:
«Я нашел нечто.
Там, на дороге, лежит труп.
И неизвестно, как умер тот человек».

Только гораздо позднее, в эпоху средневековья, стало традицией, следуя латинским образцам, писать тексты законов в абстрактной форме условного наклонения, вроде: «Если кто-то нашел труп, он должен заявить…» и пр. Но такой способ формулировать правила, обычный для нас, был совершенно чужд древнескандинавскому мышлению.

Люди мыслили не параграфами, а сходными, конкретными случаями из судебной практики, которые возникали в их сознании как серия образных ситуаций. История о человеке, нашедшем труп, развивается в миниатюрную кинодраму:

И спросили люди в селении:
«Кто же убийца, как не ты?»

В дальнейшем вопрос заключался в том, чтобы сделать наглядными ситуации, которые могут возникнуть, но сам диалог и конкретные детали заставляют современного читателя переживать текст закона как повествование о чем-то, что уже произошло. В еще большей степени это касается часто цитируемого примера из закона провинции Даларна, — о нанесении человеку телесных повреждений домашними животными:

Многое может причинить вред.
Даже петух способен убить человека.
Висит на стене топор,
Петух взлетел и сел на него,
Топор упал и вонзился в живот человеку,
И человек тот умер от раны.

Здесь описывается исключительный случай, который вряд ли происходил в действительности более одного раза. Но именно поэтому он может служить прецедентом, когда необходимо было определить меру ответственности владельцев домашних животных в более «нормальном» причинении вреда: если бодался бык, лягался конь, кусалась собака и пр. Однако история о петухе, благодаря ее особенному стилевому характеру, легко отпечатывалась в памяти как поговорка. Можно даже задаться вопросом, не являлись ли законы и пословицы одним и тем же жанром в древнескандинавской традиции: во всяком случае, они близки друг к другу. Стиль пословиц преобладает и в таких определениях, как это, из старшего вестготского закона:

Тот владеет зайцем, кто схватил его.
Тот владеет лисом, кто поднял его.
Тот владеет волком, кто загнал его.
Тот владеет медведем, кто связал его.
Тот владеет лосем, кто свалил его.
Тот владеет выдрой, кто поймал ее.

Такая аллитерационная скороговорка называется на древнеисландском «пула» и часто встречается в Эдде. Попадаются пулы и в ранних текстах законов многих других германских государств. Они относятся к той ушедшей эпохе, когда поэтический язык еще влиял на формулирование юридических понятий, причем в такой мере, что действительность подчас просто растворялась в метафорах. Ибо что, на самом деле, означает «схватить зайца»? Даже древние толкователи законов, скорее всего, находили, что эти выражения больше поэтические, нежели юридически точные. И напротив, вряд ли вызывало сомнение содержание этого общего правового принципа, который обрамлен выразительной скороговоркой: охотник имеет право на свою добычу (а не владелец земли, феодал охотника или же, к примеру, охотничье общество, к которому тот принадлежит).


Дата добавления: 2015-07-08; просмотров: 365 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Что такое «древнее» и «средневековое»? | Древняя литературная среда | Средневековая церковь и латинская письменность | Три культуры и осень средневековья | Формула | Камень из Река | Отмагических рун — к памятным надписям | Рунические стихотворения в стиле Эдды | Повествовательная проза | Скандинавское язычество и христианское средневековье |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Сага о гутах и вестгётские хроники| От скальда к поэту

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)