Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Роль игры в становлении трудовой деятельности

Читайте также:
  1. A) Нарушение конструктивной деятельности у больных с поражением лобных долей мозга
  2. II. Цель деятельности студентов на занятии
  3. II. Цель деятельности студентов на занятии.
  4. II. Цель деятельности студентов.
  5. II. Цель деятельности студентов.
  6. II. Цель деятельности студентов.
  7. II. Цель деятельности студентов.

Мы не случайно уделили так много внимания психо­логии игры. Дело в том, что, несмотря на свое более «солидное» школьное положение, шестилетний ребенок все еще сохраняет (и надолго!) психологический облик, типичный для дошкольника. Да, в его жизнь властно во­шла новая деятельность — учеба, и она предопределяет и его новую социальную позицию, и новые отношения со взрослыми, и новый взгляд на себя самого. Но ска­зать, что для детей шестилетнего возраста учебная дея­тельность безоговорочно стала ведущей, все же нельзя. Скорее всего (для окончательного вывода нужны спе­циальные исследования), на этом этапе своеобразно со­четаются две ведущие деятельности — игровая и учебная. На практике это означает, что вся жизнь шес­тилетнего ребенка в классе — его учение и труд, развле­чения и взаимоотношения с другими детьми—прониза­на игрой.

Обращаясь к педагогам, которые работают с шести­летками, хочется сказать: «Берегите игру детей—она

3 Заказ 85

 

ваш лучший союзник в воспитании настоящего ученика и хорошего труженика!» Ведь недаром замечено, что и у одаренных взрослых черты детскости, которые проявля­ются в способности к игре, сохраняются всю жизнь (7).

Рассмотрим, как влияет игра на становление трудо­вых качеств шестилеток.

Между игрой и трудом существуют очень многооб­разные отношения. В истории человечества игра, по вы­ражению Г. В. Плеханова, есть дитя труда, который необходимо предшествует ей во времени. А вот в жизни каждого человека, так сказать в его индивидуальной истории, все как раз наоборот—сначала сама игра, а затем с ее помощью и взрослые вносят в жизнь ребен­ка элементы труда.

Советские педагоги и психологи никогда не согла­шались с такими, например, утверждениями (П. Лом-брозо): «Не делать усилий, не тратить их понапрасну, уклоняться от всякого постоянного занятия, избегать работы и трудностей (курсив наш—Я. К; Е. П.). Соби­рать вокруг себя наибольшую сумму развлечений, удо­вольствий, веселья, глубоко наслаждаться всякими ра­достными событиями и мастерить себе небольшие удо­вольствия из самых однообразных или безразличных вещей—таков великий закон детской психологии, при помощи которого ребенок прочно и властно укореняется в жизнь».

Особенно ярко показал глубокую внутреннюю связь детской игры и труда А. С. Макаренко. «Вся история отдельного человека как деятеля, — писал он, — может быть представлена в развитии игры и в постепенном пе­реходе ее в работу» (57,42).

Его мысли особенно важно напомнить сегодня педа­гогам, работающим с шестилетками. «Между игрой и работой нет такой большой разницы, как многие дума­ют. Хорошая игра похожа на хорошую работу, плохая игра похожа на плохую работу. Это сходство очень ве­лико, можно прямо сказать: плохая работа больше по­хожа на плохую игру, чем на хорошую работу». В чем же сходство игры и труда?

Во-первых, «в каждой хорошей игре есть прежде все­го рабочее усилие и усилие мысли... Игра без усилия, иг­ра без активной деятельности — всегда плохая игра». Во-вторых, «игра доставляет ребенку радость. Это бу­дет или радость творчества, или радость победы, или радость эстетическая — радость качества. Такую же ра-

дость приносит и хорошая работа, и здесь полное сход­ство». В-третьих, «некоторые думают, что работа отли­чается от игры тем, что в работе есть ответственность, а в игре ее нет. Это неправильно: в игре есть такая же большая ответственность, как в работе,—конечно, в иг­ре хорошей, правильной».

Отличие игры от труда А. С. Макаренко видел в том, что в труде «реализуется общественная цель—созда­ние материальных и культурных ценностей...».

Таким образом, мы видим, что в игре воспитывается многое, но не все, что необходимо для плодотворного труда. В исследованиях отмечалось, что условность действий, игровое отношение к предметам и орудиям труда начинают тормозить формирование правильного отношения к труду, мешать развитию точных действий, воспитанию необходимых трудов навыков, препятст­вовать достижению результатов. Поэтому задержка де­тей только на игровой деятельности создает известный тормоз в их трудовом воспитании. И в формировании личности в целом, добавим мы. Для иллюстрации каж­дый может вспомнить взрослых, готовых с утра до вече­ра играть (затрачивая при этом определенные усилия!), но с величайшей неохотой выполняющих ту или иную настоящую работу.

Переход от игры к труду или к учению вовсе не озна­чает отмены игры. Он предполагает ее использование для формирования готовности человека к другим видам деятельности. Особенно важна ее роль для подготовки труженика-коллективиста, человека, который готов со­трудничать с товарищами, умеет работать сообща.

Особенностью современного труда является его сов­местный характер, требующий социально-психологиче­ской готовности к коллективной деятельности.

Воспитание этой готовности начинается уже в до­школьном возрасте. О ее формировании применительно к учебной деятельности мы уже говорили, когда обсуж­дали проблему готовности детей к обучению в школе (гл. I, § 2). Относительно же формирования социально-психологической готовности к труду необходимо заме­тить, что воспитание соответствующих коммуникатив­ных качеств может осуществляться не столько в ходе самого процесса труда, еще недоступного детям, сколько в процессе ведущих для данного возраста ви­дов деятельности. Такой подход к анализу возможностей игры реализован в работах авторов книги.

У 67

 

Указания на его продуктивность содержались в ра­ботах А. С. Макаренко, Л. С. Выготского, Д. Б. Элькони-на. «В играх детей, — писал Л. С. Выготский, — проис­ходит действительная подготовка к будущей деятельнос­ти — к охоте, распознаванию следов зверей, к войне. Игра человеческого ребенка также направлена на буду­щую деятельность, но, главным образом, на деятель­ность социального характера. Ребенок видит деятель­ность окружающих его взрослых людей, подражает ей и переносит ее в игру, в игре овладевает основными соци­альными отношениями и проходит школу своего буду­щего социального развития.

Перед нами встала задача выяснить конкретные возможности ролевой игры для формирования у до­школьников готовности к другим видам совместной дея­тельности, и в первую очередь к совместному труду. Специальный анализ показал, что ролевая игра и сов­местный труд шестилеток имеют ряд общих психологи­ческих признаков, присущих им как видам совмесчной деятельности. При этом под совместной мы понимаем такую деятельность, которая предполагает и в процес­се которой осуществляется общение между ее участни­ками, направленное на согласование усилий по дости­жению общего результата.

Важно различать объективную и субъективную сов­местность деятельности. Так, участники деятельности могут находиться в тесной объективной взаимозависи­мости, которая, однако, не воспринимается и не пережи­вается ими как совместная деятельность, требующая межличностного взаимодействия. Именно такой (во всяком случае со стороны ребенка) является совмест­ная деятельность ребенка со взрослым, из которой позд­нее (к 3 годам) выделяется индивидуальная деятель­ность ребенка, переживаемая как таковая («я сам»).

На следующем этапе в дошкольном возрасте возни­кает уже субъективно-совместная деятельность сверст­ников в системе «ребенок—ребенок», которая пережи­вается ими как таковая («мы играем») даже тогда, ког­да внешняя («технологическая») взаимозависимость отсутствует (Л. С. Славина). Это деятельность протека­ет «рядом, но не вместе».

При изучении психологических механизмов переноса достигнутого детьми в ролевой игре уровня межличност­ного взаимодействия в другие виды совместной деятель­ности было показано, что коммуникагивно-организаци-

онная основа совместной деятельности является сход­ной и для игры, и для коллективной учебной работы, и для труда. Эта основа совместной деятельности есть множество организационных задач, решение которых необходимо для достижения цели по поводу которых участники вступают в специфическое «организацион­ное» общение, отвечающее на вопрос «Как действовать вместе?». При этом, конечно, возникают не только дело­вые отношения, но и стимулируются уже существующие до начала деятельности избирательные отношения де­тей друг к другу. Применительно к ролевой игре это вы­деленные в работах А. П. Усовой и Д. Б. Эльконина «сюжетные» и «реальные» отношения партнеров по игре.

Остановимся на некоторых результатах, полученных при изучении возможностей переноса из игры в труд та­кого компонента коммуникативно-организационной ос­новы, как форма организации совместной деятельности. При этом различались два способа организации сов­местной деятельности: «параллельный» (дети действу­ют независимо друг от друга) и «последовательный» (дети активно взаимодействуют и используют в даль­нейших актах деятельности результаты, полученные на предыдущих этапах), одним из видов которого является конвейерная цепочка. Сравнивались способы организа­ции совместной деятельности в ролевой игре и совмест­ном труде, который по содержанию внешне напоминал эту игру («мастерская игрушек» и др.).

Наблюдения показали, что если в игре дети легко самостоятельно достигают более высокого «последова­тельного» уровня организации совместной деятельности, то в труде их деятельность остается «параллельной»:

каждый участник независимо от другого выполняет свою часть работы (исследование Б. П. Жизневского).

Важно подчеркнуть, что дети самостоятельно не в состоянии «открыть» более высокую форму организа­ции совместной деятельности и перенос таковой из игро­вой в трудовую сам по себе не осуществляется. Такой же результат был получен и при изучении возможностей переноса из игры в другие виды деятельности иных коммуникативно-организационных компонентов: спосо бов распределения функций, действий взаимной оценки ч контроля и др.

Отсюда следует важный психолого-педагогический вывод: достигнутые в ролевой игре высокие уровни

межличностчого взаимодействия автоматически в дру­гие виды совместной деятельности не переносятся. Следовательно, игра сама по себе не обеспечива-е т формирование черт социально-психологической го­товности как устойчивых качеств личности, которые проявляются в любых ситуациях совместной деятель­ности. В то же время именно в игре создается «зона бли­жайшего развития» (Л. С. Выготский) этих качеств.

Навыки и умения индивидуальной и коллективной деятельности, которые дети приобретают в игре и труде, а главное — уровень личностного развития, достигаемый ими, реализуются и развиваются в ходе ведущей дея­тельности—учебы, к анализу которой мы и переходим.

ГЛАВА IV. ОСОБЕННОСТИ УЧЕБНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ШЕСТИЛЕТНИХ ДЕТЕЙ


Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 68 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Волевая готовность | Адаптация ребенка к школе | Факторы, обусловливающие высокий уровень адаптации | Принципы изучения психики ребенка | Основные стратегии изучения психики детей | Построение исследования | Конкретные методы исследования | Заказ 85 33 | Методы изучения взаимоотношений между детьми в школе | Ролевая игра и ее развитие |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Игры с правилами| Учебная деятельность и ее мотивы

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.009 сек.)