Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Я пол. IX–XII в.

Время правления императоров из Македонской и Комниновской династий было ознаменовано расцветом ювелирного дела, торевтики, резьбы по кости и камню, стеклоделия, керамического ремесла и производства тканей. По числу дошедших до нас памятников, их техническому и художественному совершенству этот период не имеет себе равных. К-поль сохранил ведущую роль во всех областях искусства, произведения столичных мастеров продолжали оставаться для ближних и дальних соседей империи эталонами. Самым выразительным, наиболее соответствующим эстетическим принципам искусства В. и. было творчество эмальеров. Перегородчатые эмали с их утонченной линейной стилизацией, глубиной и чистотой локальных цветов, золотой сетью мельчайших деталей рисунка создавали впечатление невесомости фигур и ирреальности пространства. К зеленым, синим, лиловым и красным цветам, к-рые доминировали в ранневизант. время, эмальеры X в. добавляли фиолетовый и желтый, голубой и бирюзовый оттенки. Обилие золота знаменовало стихию божественной энергии, являлось символом торжествующей веры, а образы подчинялись идее возвышенной духовности. Великолепные образцы такого искусства, на к-рых перегородчатые эмали сочетаются с ювелирной обработкой полудрагоценных камней, золота и серебра, хранятся в ризнице собора Сан-Марко в Венеции. Эти литургические сосуды X–XII вв., гл. обр. потиры и дискосы, вывезенные из ограбленного в ходе 4-го крестового похода К-поля, выточены из яшмы, агата, оникса, малахита, серпентина, алебастра и горного хрусталя. Потиры имеют форму чаш с полусферическим туловом; ножки и венчики, выполненные из золота и серебра, убраны полудрагоценными камнями и нитями жемчуга, обрамляющими эмалевые пластины и медальоны с погрудными изображениями Христа, Богоматери, апостолов и святых. Круговые греч. надписи содержат традиц. евхаристические тексты. В письменных источниках такие сосуды упоминаются среди имп. даров или возвращенных трофеев. Так, по свидетельству Анны Комниной, имп. Алексей I Комнин отправляет в дар герм. кор. Генриху IV чашу из сардоникса и кубок из горного хрусталя, а историк Никита Хониат описывает «прекраснейший и необыкновенный крест, который был высечен из драгоценного светящегося камня и на котором искусство живо изобразило божественный лик несравненной красоты» (цит. по: Банк А. В. Прикладное искусство Византии IX–XII вв.: Очерки. М., 1978. С. 116). Вазы из хрусталя постоянно упоминаются среди трофеев крестоносцев. Такой добычей стал в свое время алебастровый дискос XI в. в серебряной позолоченной оправе, хранящийся в соборе Сан-Марко в Венеции, к-рый украшает выполненное в технике перегородчатой эмали на золоте изображение благословляющего Христа. Хранящийся в том же собрании потир имп. Романа, имеющий греч. надпись: «Господи, помоги Роману, православному императору», относится к вотивным образцам. Из надписи не ясно, по заказу какого имп. Романа I Лакапина (920–944) или Романа II (959–963) был выполнен этот сосуд. Чашу из сардоникса античной работы в X в. оправили в серебро, украсили жемчугом и 15 золотыми пластинками с перегородчатой эмалью, представляющими Христа, Богоматерь, Иоанна Крестителя, апостолов Петра и Павла, 4 евангелистов, 2 архангелов, святителей Григория Богослова (Назианзина), Василия Великого, Иоанна Златоуста и Николая Чудотворца. Исполненные в это же время камеи с изображениями святых украшали оклады икон, литургические книги и священные облачения, а также потиры и дискосы. Рус. паломник Добрыня Ядрейкович (буд. архиеп. Антоний Новгородский) в сер. XII в. описал дискос, вклад равноап. кнг. Ольги в храм Св. Софии К-польской, с таким резным камнем: «На блюде же Олжине [Ольги] камень драгий, на том камне написан Христос… у того же блюда все по верхови жемчугом учинено».

Серебряные изделия X–XII вв. выглядят иначе, чем ранневизантийские. Хотя способы обработки металла не изменились, но техническая изощренность, вкус к декоративному достигли предельных высот. Широкое распространение получило сочетание золота и позолоченного серебра с жемчугом, драгоценными камнями и чернью, гравированный рисунок стал помещаться на канфареном (зернистой фактуры) фоне. Сюжеты, ставшие обычными для серебряных сосудов светского назначения, близки триумфальному имп. циклу, целью к-рого было прославление василевса. Это искусство питал символический параллелизм, уподоблявший императора легендарным героям прошлого. Среди целой серии подобных сосудов выделяется совершенством исполнения и уникальностью композиционного решения блюдо с Вознесением Александра Великого (Македонского) (ГЭ), выполненное мастером столичной выучки. Декор подобных светских сосудов состоял из сюжетов, имевших между собой мало общего, кроме символики силы, победы и праздника, являясь тем самым пожеланием всех благ владельцу. Такие памятники служат иллюстрацией положений трактата «О разных искусствах» мон. Феофила (Рогер из Хельмарсхаузена — западноевроп. мастер по обработке металла), к-рый писал в нач. XII в., что золотые и серебряные сосуды надо украшать фигурами «всадников, сражающихся с драконами, львами и грифонами, или образами Самсона и Давида, раздирающих пасти львов, а также одиночными львами и грифонами, или кем-нибудь из них, когда он душит овцу, или чем-нибудь еще, что вам нравится и является подходящим и соответствующим изделию по размеру» (Theophilus, Presbyter. De diversis artibus / ed. and transl. C. R. Dodwell. Oxf., 1986. P. 141; рус. пер. С. А. Беляева см. в кн.: Макарова Т. И. Перегородчатые эмали Древней Руси. М., 1975. Прил.). В эпоху крестовых походов, когда происходило интенсивное взаимопроникновение культур Запада и Востока, визант. торевты применяли различные орнаментальные приемы, элементы «сельджукского» и позднероманского искусств. В оформлении литургических предметов примечательна любовь к полихромии, исключительное многообразие растительного и цветочного орнамента, выделение креста как композиционно образующего элемента. Наглядными образцами являются ставротеки, украшенные чеканными и гравированными изображениями. Под выдвижной крышкой вокруг крестообразного углубления, предназначенного для частиц животворящего креста, помещались изображения равноапостольных Константина и Елены в окружении архангелов, серафимов и святых, на оборотной стороне — 6-конечный процветший крест на ступенях. т. н. Филофеевская ставротека (XII в., Оружейная палата ГММК) по преданию являлась благословением К-польского патриарха Филофея (1353–1354 и 1364–1376) московскому вел. князю и была привезена на Русь митр. Алексием в 1354 г. Особенность ее иконографии — традиц. фигуры святых Константина и Елены по сторонам креста заменены изображениями святых врачевателей Космы, Дамиана, Кира и Пантелеимона; реликвии этих святых, вероятно, также хранились в ставротеке. Евлогии к-польского происхождения — это не только драгоценные предметы, к-рые служили дипломатическими подарками и, как правило, были связаны с почитанием Честного Креста, но также и миниатюрные образки, воспроизводившие прославленные столичные иконы Богоматери Платитеры и Никопеи. Почитание Богоматери «Живоносный Источник» было сосредоточено у 2 столичных храмов. Самый известный находился возле Силиврийских ворот, у источника, где собирались больные, др. — в Евдоме, у дворца Магнавра, неподалеку от к-рого была агиасма, к к-рой также шли жаждавшие исцеления. В Евдоме были найдены стеклянные ампулы для освященной воды. В провинции реликварии и евлогии производились для пилигримов в известных еще с ранневизант. времени центрах. К знаменитым св. местам добавились в М. Азии ц. в честь св. Михаила в Хонах Фригийских, мартирий св. Меркурия, сокрушителя Юлиана Отступника, в Кесарии Каппадокийской, мартирий св. Фотия в Никомидии, мартирий св. Георгия Амастридского в Трапезунде, где почитались также и Севастийские мученики; в Сирии — возрожденный в X в. мон-рь св. Симеона Столпника Младшего на Дивной горе, вблизи Антиохии, при к-ром изготовлялись свинцовые медальоны с изображением столпника. Небесным покровителем Фессалоники стал вмч. Димитрий Солунский. По данным хроники фессалоникийского свящ. Иоанна Камениата, с нач. X в. мощи вмч. Димитрия начали источать миро, с этого времени и по XII в. включительно в Фессалонике процветало изготовление специальных свинцовых флаконов для елея с полуфигурными изображениями в медальонах вмч. Димитрия и др. местных святых: Феодоры, Матроны, Фронтона и Феодула. В средневизант. период была изготовлена и основная масса серебряных и золотых, украшенных перегородчатыми эмалями реликвариев, энколпионов и образков с изображением покровителя Фессалоники, нередко со св. воинами Георгием, Нестором и Лупом: напр., золотой с перегородчатыми эмалями энколпион (Британский музей) имеет изображение вмч. Димитрия во гробе, причем раку святого прикрывает диск с изображением св. Георгия.

В X в. в визант. стеклоделии появились приемы глубокой и рельефной резьбы, с помощью к-рой мастера имитировали в стекле изделия из горного хрусталя. Одной из больших заслуг стеклоделов считалось также умение сочетать росписи золотом и эмалью. До X в. роспись золотом применялась гл. обр. в Египте, роспись эмалью считалась сир. традицией. На основе использования этих видов росписи был создан новый, более парадный стиль украшения стеклянных сосудов. В XI–XII вв. данный прием считался преимуществом визант. мастеров. Мон. Феофил сообщал, что греки изготовляли стеклянные кубки, флаконы и вазы и украшали их росписью золотом и разноцветными эмалями. Такие сосуды известны по находкам в Коринфе, на Кипре, в Двине (Армения) и в Новогрудке (Белоруссия). Напр., на стенках украшенной в такой технике чаше темно-фиолетового стекла (сокровищница Сан-Марко в Венеции) помещены 7 медальонов с персонажами, взятыми из античной мифологии, возможно, олицетворяющими 7 планет; в пышный растительный орнамент вплетены арабески, что позволяет датировать сосуд XI в., когда господствовал стиль «куфеск», имитирующий араб. письмо.

Излюбленными при дворе визант. императоров были изделия из резной слоновой кости. Она шла на изготовление миниатюрных иконок, портативных диптихов и триптихов для домашних часовен, переносных темплонов, для украшения ларцов светского и культового назначения. По свидетельству имп. Константина Багрянородного, в часовне Большого имп. дворца, посвященной пострадавшим в Севастии христианам, находился выполненный из слоновой кости эпистилий. Большинство визант. изделий из слоновой кости раскрашивалось. Фон часто бывал синим, выступающие части рельефа золотились; использовались розовый, голубой и зеленый красители. О высоком техническом мастерстве резчика и изысканных вкусах столичного общества свидетельствует триптих (Художественная галерея Уолтерса, Балтимор, США) с изображением под резной аркой Богоматери Одигитрии, выполненный в период Македонского ренессанса, на боковых створках в 2 регистрах представлены образы святых; на оборотной стороне створок, обрамляющих центральную пластину, обычно вырезались кресты, иногда с медальонами на концах и в перекрестии или с розетками.

Пластичностью, характерной для антикизирующего направления в искусстве Македонского ренессанса, отличаются бронзовые иконы с чекаными и гравированными изображениями. Эти памятники стилистически не столько связаны с изделиями из драгоценных металлов, сколько с резьбой по кости и камню; в частности, аналогичными приемами сделана разделка архитектурных обрамлений и мебели. Литые иконы с горельфными изображениями принято относить к изделиям К-поля, выполненные же из тонкого листа бронзы и, вероятно, набивавшиеся на деревянную основу связывают с М. Азией. Бронзовые иконы, пожертвованные по завещанию (1059) малоазийского магната каппадокийца Евстафия Воилы в ц. в честь Богородицы, названы им «σαρούτια». К такой категории памятников относится и вотивная икона с образом св. Ермолая, с греч. надписью, в к-рой вкладчик просит о спасении души и отпущении грехов (Дамбартон-Окс, Вашингтон).

Костяным и бронзовым портативным иконкам стилистически близки стеатитовые. Из стеатита вырезались также кресты, образки и пластинки для украшения ларцов. В визант. источниках они названы «μίαντος λίθος» (пятнистый камень) или «φίτνς λίθος» (змеевик). Упоминаются стеатитовые изделия и в поэмах Мануила Фила (1275 — ок. 1345). Стеатиты с изображениями святых воинов принято относить к XI–XII вв., т. к. воинская тематика была особенно популярна в средневизант. период. Такова, напр., найденная в Херсонесе икона с изображениями святых Георгия и Димитрия. Образ последнего стилистически тождественен изображению этого же святого на дне чаши из серпентина рубежа XI–XII вв. (сокровищницы собора Сан-Марко в Венеции). На обоих памятниках совпадают не только иконографический тип, но ряд мелких деталей и характерных приемов, напр., в передаче волос и одежд. Оба были изготовлены в Фессалонике и характеризуют высокий уровень камнерезного искусства этого города.

Прикладное искусство В. и. развивалось на неск. уровнях, отражавших различные интеллектуальные позиции. Производство ремесленной продукции на широкий рынок сбыта вело к расцвету творчества, ориентированного на фольклор и обладавшего собственной эстетикой. Искусство городских гончаров отражало влияние образцов, изготовленных торевтами. Это народное направление в искусстве представлено яркой и красочной поливной керамикой, связанной с повседневной жизнью. В IX–X вв. преобладала белоглиняная посуда с рельефным штампованным орнаментом, к-рый покрывала монохромная зеленая или желто-коричневая полива (глазурь). Ее изготовляли в неск. центрах, откуда развозили по визант. городам Вост. Средиземноморья и Причерноморья. Из района К-поля происходят блюда с узором в виде розеток и изображением павлинов — символов воскресения и бессмертия. В IX в. появилась и белоглиняная посуда, расписанная минеральными красителями прямо по черепку. Наличие или отсутствие контура делило ее на 2 подтипа. Контурная роспись отличалась четким, нанесенным кистью рисунком черно-коричневого цвета; детали расцвечивались коричневыми, желтыми и розовыми красками, к-рые накладывались тонким слоем; синий, зеленый и красный пигменты отличались пастозностью, образовывая рельеф. Сосуды покрывали прозрачной поливой, пропускавшей цвет росписи. Ареал этой керамики невелик, так же как и число находок. Более распространены относящиеся к X в. белоглиняные плитки с росписью, предназначавшиеся для украшения стен. Среди них выделяется группа керамических икон. Фрагменты подобных пластин и целые иконы были найдены в значительном количестве в различных районах К-поля, а также в древней столице Болгарии — Преславе и ее округе. При всей технической и стилистической близости к находкам в К-поле плитки из Преслава образуют особый самостоятельный вид, хотя и примыкающий по своему характеру к визант. расписной керамике IX–X вв. Существует гипотеза о возможном изготовлении полихромных плиток в М. Азии — в Никомидии. Как свидетельствует грамота от 13 окт. 1202 г. по приказу имп. Алексея III Ангела, уступаемая генуэзцам церковь в К-поле имела интерьер, украшенный мрамором, золотой мозаикой, медными накладками и декоративными керамическими плитками «привезенными из Никомидии» (Miklošich, Müller. vol. 3. p. 55, XI). Хотя из данного текста не ясно, были ли эти плитки рельефными или расписными, в пользу производства керамики в Никомидии говорят следующие обстоятельства: из этого района происходят 3 керамические иконы (все в ГИМ); расположенная вблизи Никея богата залежами высококачественной белой глины. В XI в. появились новые типы керамики: белоглиняная расписная с бесконтурной зелено-коричневой росписью, красноглиняная керамика, к-рую покрывали белым ангобом и по нему гравированными линиями наносили рисунок (техника сграффито), или изображение выполнялось в технике снятия фона. Сосуды, декорированные в технике сграффито, широко представлены находками в К-поле, на месте, где некогда располагались термы Зевксипа. Для XII в. характерными стали смешанные типы керамики. Чаша с изображением воина (Археологический музей, Пелла, Греция) является примером сочетания росписи и гравировки по ангобу, а др. современная ей чаша со сценой борьбы животных — образец рисунка в технике снятия фона (частное собр. в Греции). Подобные сосуды относятся к изделиям столичной школы, к-рая включала и продукцию центров северо-зап. части М. Азии, небольшой территории, оставшейся в пределах В. и. после поражения при Манцикерте (1071) и создания турками-сельджуками своего гос-ва.

При имп. Мануиле I Комнине (1143–1180) столицей пограничной с сельджуками обл. Неокастра становится Пергам, тогда же он выделился и как крупный центр по производству и экспорту поливной посуды. Антропоморфные образы на визант. сосудах — это воины, готовящиеся к битвам или сражающиеся с врагами, борющиеся с хищными животными или, подобно Георгию Победоносцу, поражающие дракона. Они олицетворяют героев визант. эпоса (напр., Василия Дигениса Акрита) или являются собирательными образами защитников от врагов и сокрушителей злых сил.

Крупнейшим центром текстильного производства и мировым рынком восточноевроп. торговли шелком являлся К-поль. В имп. мастерских-гинекеях вырабатывали дорогие ткани (шелка), к-рые шли на изготовление императорских и придворно-церемониальных одежд, на облачения высшего духовенства, для украшения дворцов и храмов. Их рисунок составляли изображения слонов, крылатых коней, орлов и грифонов, к-рые размещались в кругах, составленных из растительного и геометрического орнаментов (напр., ткань XI–XII вв. из Национального музея дизайна в Нью-Йорке). Производство элитных шелковых тканей являлось гос. монополией, и продажа их иностранным купцам была в VIII–X вв. запрещена; в XI–XII вв. их экспорт был сильно ограничен. Шелковые ткани, как и изделия из драгоценных металлов, использовались в качестве дипломатических подарков: их находят в гробницах зап. правителей, в сокровищницах соборов, они упоминаются в рус. летописях (среди даров, посланных в 1081 г. имп. Алексеем I Комнином герм. кор. Генриху IV, находились 100 кусков тканей пурпурного шелка).

Визант. шелковый экспорт складывался в основном из продукции шелкоткацких мастерских К-поля и Фессалоники, где вырабатывали двухцветные с несложным узором ткани и одноцветные, менее плотные, чем созданные в гинекеях. Эти ткани, окрашенные в красный и синий цвета разных оттенков, являлись упрощенным вариантом многоцветных шелков и были значительно дешевле. Нередко гладкие ткани украшали золотой вышивкой. В XI–XII вв. центрами шелкоткачества стали Фивы, славившиеся производством пурпурных тканей, а также Коринф и Спарта, продукцию к-рых высоко ценили на Пелопоннесе. Наличие на тканях изображений слонов и сенмурвов указывает на их тесную связь с вост. прототипами. В свою очередь визант. образцы оказали влияние на искусство др. народов: широко известен факт переселения пленных шелкоделов из Фив и Коринфа нормандским кор. Рожером II в Сицилию.


Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 70 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Архитектура в IV–V вв. | Архитектура VI–VII вв. | Средневизантийский период. | Архитектура регионов В. и. | Поздневизантийский период. | Ранневизантийский период (IV — нач. VII в.). | I. Иконоборчество (726–843). | II. Искусство Македонской династии. | I. 1204–1261 гг. | II. Искусство палеологовской династии (1261–1453). |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Ранневизантийский период (IV–VII вв.).| XIII–XV вв.

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.008 сек.)